Разделяющий нож: В пути - Страница 86

— Похоже, сюрприз нам преподнесла Амма Оспри. Жаль, что у меня не было случая подслушать тот разговор — могу поспорить, уж она-то в выражениях не стеснялась. Только мне кажется, что она опоздала поджаривать пятки парню.

— Ты считаешь, что Ремо следует с ним вернуться?

— Это не мне решать.

— Ты же хотел, чтобы он вернулся, — тогда, в первый вечер.

— Ну, молодым дозорным полезно повидать мир.

— И еще ты говорил, что не собираешься усыновлять его.

Даг откинул голову и прищурился, разглядывая лицо Фаун в полумраке.

— Ты так хорошо помнишь все, что я говорю? Это может оказаться тяжелой ношей для мужа.

Фаун хихикнула.

— Дело выглядит так, — добавил Даг, — что, если они приползут домой, поджав хвосты, Амма их примет обратно. Меня это не слишком удивляет. Никому не хочется лишаться дозорных. И все-таки… Мне бы очень не хотелось, чтобы Ремо вернулся… если он так решит. Мне казалось, что я в чем-то сумел его убедить. И с Хогом он очень мне помог.

— Вот ведь какое дело, — задумчиво проговорила Фаун, — нельзя убежать отчего-то одного без того, чтобы не прибежать к чему-то другому. — Она провела рукой по плечу Дага. — Вот ты, например. Я убежала из дома и тут же прибежала к тебе… и ко всему широкому миру. Я никогда не оказалась бы тут, если бы сначала не перестала жить там.

— И нравится тебе тут? На этом судне?

— Мне нравится на любом судне, если на нем находишься ты. — Фаун потянулась и поцеловала Дага. — Хороший получился твой день рождения?

— Лучший за многие годы. — Даг поцеловал ее в ответ и медленно проговорил: — Лучший за все мои годы. А это много, Искорка. Ха!

Фаун уже хотела пихнуть Дага в бок и потребовать объяснений: что он имел в виду под этим «ха», — но в этот момент он зевнул так, что чуть не вывихнул челюсть; ноги Фаун наконец согрелись, и она постепенно соскользнула в сон.

* * *

За завтраком Фаун обнаружила, что Барр, как большинство молодых животных, выглядит гораздо симпатичнее сухим и пушистым. Накануне ночью, глядя на измученного парня, она не могла определить его возраст, теперь же не сомневалась: из двух напарников он младший. Ему удалось обуздать свой нрав; по крайней мере теперь его доводы касались больше Ремо, чем самого Барра.

— Твои родичи по шатру очень беспокоятся о тебе, — сообщил он Ремо.

— Когда мы в последний раз виделись, это не было заметно, — проворчал тот. — Совсем даже не было заметно.

— Ремо, пойми же ты: Амма дала нам ограниченное время для исправления. Не можешь же ты ждать, что ее готовность простить сохранится навсегда.

Ремо ничего не ответил. Барр гнул свое.

— Если мы не вернемся вовремя, есть шанс, что она перестанет тревожиться о тебе и начнет злиться. Нам нужно ловить момент.

Фаун не утерпела и спросила:

— А разве она не будет тревожиться о вас обоих?

Барр посмотрел на нее так, словно не был уверен, следует ли ему разговаривать с крестьянкой; однако, не в силах упустить возможность поплакаться, проговорил:

— Поскольку она практически прямо велела мне вернуться с ним или не возвращаться вовсе, не думаю, что она тревожится и обо мне тоже.

— Барр, которым можно пожертвовать, — пробормотал Ремо.

Барр стиснул зубы, но удержался от резкого ответа; Ремо посмотрел на него с некоторым удивлением.

После минуты молчания, нарушаемой только жеванием и просьбами передать хлеб или масло, Ремо сказал:

— Если говорить о том, что тобой можно пожертвовать, то как получилось, что ты оказался на реке в бурю?

— Я на такое не рассчитывал, — ответил Барр. — Где-то поблизости есть лагерь у переправы, и я старался добраться туда до темноты. Чем сильнее лил дождь, тем более разумным это мне казалось — в такую бурю я уж точно не смог бы найти сухое местечко на берегу… Но до вас я добрался раньше, чем до них.

— Если ты имеешь в виду лагерь Лисий Ручей, — вмешался Даг, — ты на десять миль проплыл мимо.

— Как же это я его пропустил! — воскликнул Барр. — Я держал Дар широко открытым весь день — я ведь искал тебя, — повернулся он к Ремо. — Или твое тело.

— Вода такая холодная, что мое тело могло долго не всплыть, — равнодушно протянул Ремо.

Даг поднял брови, но сказал только:

— Лагерь Лисий Ручей лежит за грядой холмов. Они перегородили ручей и устроили там пруд. Наверное, у переправы, после того как стемнело, никого не было.

— Ох, дерьмо! — Барр на мгновение сник, но тут же приободрился. — Да так и лучше: если бы я остановился там, я не догнал бы вас по крайней мере до сегодняшнего дня, а это означало бы лишних пятьдесят миль вверх по течению на обратном пути. — Он снова повернулся к Ремо. — Это еще один довод в пользу того, чтобы тебе вернуться со мной вместе. Каждая миля вниз по течению означает дополнительный труд при подъеме.

— Это не моя проблема, — ответил Ремо.

— Зато моя! — рявкнул Барр, снова выходя из себя. — При таком течении лодка всего с одним гребцом даже с места не сдвинется! Нужно двое гребцов, а еще лучше четверо!

Проявляя свою обычную практическую сметку, а также желая предупредить резкий ответ, который явно просился на язык Ремо, Фаун предложила:

— Ты мог бы в следующем городке обменять лодку на коня и вернуться по суше.

— Что за глупая мысль! — возразил Барр. Не замечая, какое впечатление его грубость произвела на Фаун и Дага, он гнул свое: — За эту старую лодку я и одного хорошего коня не получу, не говоря уже о двух!

— Два тебе и не понадобятся, — сказал Ремо.